Медицинский журнал

Кабинет министров РОССИЙСКОЙ федерации заявил о создании «дорожной карты» по расширению перечня лекарств, которые содержат наркотики, которые будет разрешено продавать в аптеках. Это произошло после серии самоубийств онкобольных в период 2014-2015. Некоторые врачи убеждены в том, что в первую очередь мы не должны расширяться название обезболивающих лекарств, и серьезно упросить процедуру их получения для больных.

Главный

Препаратов в аптеках будет больше

Мать Цапка осужден на 7,5 лет на следующий уголовного дела

Ресторан на патриарших прудах, это позволит сократить время движения из-за жалоб жителей на шум

В сети французских рыбаков получил португальский субмарина

Прогноз погоды на июль в цифрах и гифках

Читайте также

Бесплатные объявления «холодной войны»

Америку ждет рецессия

Одноразовые мужчины

На опасное вождение выписали штраф

Победы кошек Португалии

Новости СМИ2

Правительство россии в понедельник объявил о создании так называемой «дорожной карты» «повышение доступности лекарственных препаратов для использования в медицинских целях». Информация об этом размещена на сайте кабинета министров РОССИЙСКОЙ федерации.

Как говорится в сообщении правительства, после использования положений этой «карты» список лекарств, которые будут выводиться для снятия боли, расширить. Будет также упрощена процедура их назначения. В кабмине обещают, что в целом, этот документ приведет к увеличению доступности и качества обезболивающей терапии. Тем не менее, о конкретных шагах в этом направлении на сайте правительства не сказано. Главный нарколог России Евгений Брюн в интервью «Газетой.Ru» он отметил, что «не в курсе» положения этого документа и не знает, какие препараты в него входят.

Рецепт на боли в

В Москве с начала месяца зафиксировано 11 случаев самоубийств онкологических больных. Горожане выбирают крайние меры из-за отсутствия денег на… →

Между тем проблема доступности обезболивающих препаратов для российских онкобольных, стоит достаточно остро. В 2014-2015 годах было зафиксировано несколько случаев, когда пациенты с раком заканчивали жизнь самоубийством, ибо он не мог терпеть сильную боль. Первым таким громким случаем стала попытка самоубийства, предпринятая контр-адмиралом в отставке Вячеславом Апанасенко в феврале 2014 года. Его дочь после того как она написала на своей странице в Facebook пост, в котором процитировала предсмертное письмо офицера:

«Прошу никого не винить, кроме Минздрава и правительства. Сам готов мучиться, но видеть страдания своих родных непереносимо».

После нескольких месяцев с жизнью, снизился счеты генерал-лейтенант ВВС РФ в отставке Анатолий Кудрявцев, который не в состоянии переносить больше боли из-за рака желудка. Также в этот период еще несколько человек, пошел на этот отчаянный шаг, но их смерть вызвала столь сильного общественного резонанса.

Последний громкий инцидент, связанный с самоубийством онкобольного, произошло уже в 2016 году. В феврале в Истринском районе Московской области 17-летний подросток, проходивший курс лечения в связи с раковым заболеванием, покончил жизнь самоубийством. СК РФ по Подмосковью начал после того доследственную проверку.

Тем не менее, некоторые эксперты уверены, что связать напрямую эти случаи самоубийства больных раком и ситуация с их обеспечением лекарствами нельзя. Хирург-онколог, детский хирург, врач высшей категории Тимур Шароев считает, что сводить счеты с жизнью больные могли из-за того, что им предоставили психологическую помощь. «Журналисты говорят о том, что вовремя сняли боль, и человек, совершенные в результате с собой. Но

не принимает во внимание психическое и психологическое состояние пациента. Там, конечно, есть и другие причины, кроме боли, потому что это очень неприятный шаг — лишить себя жизни. В частности, для христиан и вообще для верующих людей. Так что с каждым таким случаем нужно рассматривать отдельно»,

— уверен эксперт.

По его словам, ни у него лично, ни его коллеги не имели никогда проблем с получением или выписыванием для онкобольных лекарств, содержащих наркотики.

«В том центре, где я работаю, такой проблемы нет и не было вообще никогда, как я помню. Мне странно слышать мнение некоторых коллег, которые на это жалуются. Хотя, справедливости ради, надо сказать, что я не работал никогда в таких местах, где происходит выписывание рецепта онкобольному», — сказал Шароев.

Он также подчеркнул, что в российской компании имеют неправильные представления об условиях для неизлечимо больных в определенной категории.

«Умирающий человек должен в человеческих условиях, которые дома ему часто предоставить не могут. Некоторые наркосодержащие лекарства нужно с регулярностью в несколько часов. Поэтому больной человек должен быть в центре паллиативной помощи, — то есть там, где это будет возможно улучшить условия содержания.

Существует общее убеждение, что должен умереть дома. Но вот есть, только они часто будут лишены квалифицированной помощи, который будет выполнять очень не просто», — сказал врач.

«Врачи не знают, как обезболить детей с онкологией»

Директор фонда «подари жизнь» Екатерина Чистякова рассказала, что в уходящем году удалось решить с помощью лекарств обезболивающие для онкологии, и что еще нужно… →

С его мнением полностью не согласен врач одной из диагностических онкоцентров, доктор медицинских наук Игорь Долгополов. По его словам, проблема доступности лекарств на самом деле, и это несколько сложнее, чем ее представляют СМИ.

«Дело не в списке лекарств, которые якобы должны быть расширены. Многим больным нужно только фентаниловый пластырь и морфин. Но это очень проблематично написать. Так же, как и другие лекарства и рецепты на них действует пять или десять дней», — сказал Долгополов. По его словам, получить рецепт больны, может только у участкового врача, и только в рабочие дни, и когда препарат им часто необходимо с регулярностью в несколько часов. Кроме того, врач подчеркнул, что часто даже сами аптеки не покупает лекарства, которые содержат наркотики, из-за высоких затрат, связанных с правилами торговли этими препаратами.

«Аптекам, в соответствии с действующим законодательством, необходимо приобрести специальное оборудование для хранения наркотиков, пройти кучу проверок, а затем еще и регулярно, чтобы к себе инспекции Госнаркоконтроля. Так что небольшие аптеки, особенно в малых городах, с ними не связываются»,

— говорит Долгополов. По его словам, все это может привести к ситуации, когда в руках пациента рецепт на морфин или промедол, но вот купить ее оказалось невозможно.

Выход из создавшегося положения врач видит в изменении подхода к ситуации с наркосодержащими препаратами.

«У нас почему-то во главу угла поставил создание такой системы, при которой наркоманы не были в состоянии использовать эти препараты в своих целях. Но даже если все эти лекарства было проще купить, то наркоманов меньше не может быть», — говорит эксперт. По его словам, необходимо думать в первую очередь о простых людях, которые имели несчастье заболеть тяжелой болезнью.

«Эти люди часто имеют заслуги перед страной и обществом, и мы другие,-это забота о социально незащищенных людей, которые стали зависимы сознательно. И так у нас есть право назначать лекарства имеют очень ограниченный круг врачей. Я, например, не имеют такой возможности, даже тогда, когда работал по специальности 20 лет. Мне государство доверяет лечении детей, но не верю наркосодержащие лекарства. Это, на мой взгляд, странно», — сказал Долгополов.

По его словам, необходимо упростить систему выписки рецептов, и это так, чтобы пациенты могли бы купить им нужное лекарство, после получения заветного разрешения от врача.

«Так и самоубийств онкобольных будет меньше», — заключает медик.